main contact

«Эгоист generation», февраль 2006, рубрика «Другое я»

Повадки счастливых людей

О чем бишь я? Ах да, я всегда о своем, о девичьем… О чем думает женщина на работе? «О том, что рубашка мужа быстро теряет свежесть». О том, что мужья тоже быстро теряют свежесть. А мир? Разве мир не потерял свою свежесть? Разве не выглядит этот мир слишком грязным и изношенным, чтобы всерьез размышлять о его будущем, а не о том, что настало время выбросить его на свалку хаоса или даже в топку космической печи?

povadki-schastlivih-ludej.jpg

Не нужно говорить, что женщин на работе не посещают апокалипсические мысли. Это смотря каких женщин и смотря какого рода у них работа. Если женщина, к примеру, физик, она может сидеть на работе и, на фоне своих мыслей о муже и о свежести, думать следующее: «Ну да, рубашка… вот ведь гадость какая. Все дело в том, что рубашка является не замкнутой физической системой, а всего лишь звеном системы, источником энергии для которой являюсь я. Эта система порочна, и я с ней в корне не согласна. Либо пускай муж сам становится источником энергии для своих рубашек, либо пусть его рубашки приобретают автономию и существуют как самообновляющиеся системы».
Если мысли женщины-физика подслушает женщина-психолог, она обязательно возмутится: «Ну ты и загнула, душенька, про самообновляющуюся рубашку! Это напоминает рекламу с обещанием чудодейственных порошков с эффектом долговременной свежести. Всем понятно, что эффект долговременной свежести рубашке может подарить только плотная целлофановая упаковка. Можно ли убедить мужа не нарушать целлофановую упаковку своих рубашек? Нет. Значит не нужно консервировать ситуацию конфликта инфантильными иллюзиями. Конфликт нужно сознательно разруливать, а если не получается, доводить его до логичного кризиса, потому что кризис – единственная возможность для разрушения тупика и выхода из замкнутого круга на новый уровень взаимоотношений».
Окажись рядом женщина-философ, а такие женщины тоже бывают, она бы не преминула воскликнуть. «Ну давайте, давайте, разрушим к чертовой матери этот мир! До основа-анья, а-а затем, мы свой, мы новый мир постро-оим, кто был ничем, то станет всем. Вы вообще-то понимаете, где основание этого мира? Неолит, ранняя аграрная эпоха, матриархат. Женщины собирают галлюциногенные грибы, ягоды и травы, варят их в глиняных горшках и кормят мужчин. Первобытных людей посещают экстатические галлюцинации, они чувствуют присутствие в мире божественного начала, начинают жить в религиозном страхе, создают культы, совершают обряды и формулируют законы, предохраняющие от воздаяния. Зарождается ритуальная живопись, скульптура и другие формы служения духу. Вы хотите начать с этого начала?».
Тут те дамочки, которые физик и психолог, понятное дело, шалеют от такого экзистенциального глубокомыслия, и поворачивают к философу свои вытянувшиеся лица. «Слышь, – говорит психолог физику. – О чем она? Она предлагает вместо стимулов использовать стимуляторы? Типа насыпала мужу в суп, и он бегом к тазику. И стирать, стирать. Или галлюциногены. Вырастил на подоконнике мексиканский кактус и отщипывай по кусочку мужу на бутерброд. А муж после такого бутерброда – бух на колени. «Супруга моя небесная, ипостась богини, что сделать, как услужить мудрому духу предков?» Ни стимуляторы, ни галлюциногены не влияют на фундаментальную парадигму сознания и не меняют приоритетов личности. От стимуляторов муж побежит не к тазику, а на дискотеку. А от галлюциногенов выпучит глаза и объявит себя пророком. Или из окна выпрыгнет, вообразив, что он – шестикрылый серафим».
«Психология, – презрительно отвечает философ, – это раковая опухоль на теле философии. Вы паразитируете на ключевых философских моментах, не желая замечать целостной картины. Отвлекитесь от своих тазиков. Перестаньте вынимать мизерные занозы из тела кита, в голове которого торчит гарпун. Как только кит издохнет, мир, держащийся на его спине, полетит во мрак небытия. Гарпун – трезубец капитала. Плотоядный демон Мамона, тряся мясистыми складками, вонзил гарпун и уже разинул рот, чтобы слизнуть мир со спины кита, едва башка кита развалится. Восток – хранилище традиции, миссия которого внушать Западу благоговение, отравлен зловонным дыханием Мамоны. Как женщины лишь изображают жертвенность, изнутри превратившись в меркантильных фурий, так и Восток лишь изображает религиозность, изнутри превратившись в алчного захватчика. Как жена хочет от мужа финансового рабства, а муж принуждает жену к рабству бытовому, так Восток хочет отнять у Запада большую часть мирового капитала, а Запад хочет использовать Восток как ресурсы. Почему жене не жить с мужем мирно? Почему Восток воюет с Западом?»
Едва философ заканчивает свою речь, психолог начинает ласково ее успокаивать. «Хорошо-хорошо. Вы только не волнуйтесь. Я вижу Вас очень беспокоит Восток и Запад. Хотите об этом поговорить? Какие ассоциации вызывает у Вас слово «Восток»? Чувственное, пряное, женское? А слово «Запад»? Рациональное, механическое, мужское? У вас выраженная эротомания, отягченная истерией. Плюс невротический перенос подавленного либидо в профессиональную сферу. А что значит гарпун в голове кита? Это похожее на рождение Афины из головы Юпитера. Патриархальный архетип. Я наблюдаю у Вас болезненную фиксацию на вопросе сексуального доминирования. Вы не подвергались в детстве насилию со стороны родственника?»
«Нет, – грустно говорит философ. – Но я бы с удовольствием подвергла насилию Вас, хотя я, конечно, и не Ваш родственник». «Меня тоже беспокоит война Востока и Запада, – говорит вдруг молчавшая до сих пор женщина-физик, мрачнее тучи. – Но я на эту тему вспоминаю анекдот про разговор двух чукчей после политинформации. Беспокоит меня, однако, Гондураса. А ты ее чеши почаще». «Не обижайтесь, – нежно просит психолог философа. – Я пошутила. Зря вы, философы, думаете, что мы, психологи, такие примитивные. Мы, как и вы, всегда имеем в виду связи. Любой конфликт можно рассмотреть как конфликт Востока и Запада. Например, наш с Вами. Философия – это что-то очень восточное, а психология – западное. Разве не так? И если бы мы нашли точки соприкосновения друг с другом, мы возможно смогли бы понять пути решения мирового конфликта».
Философ, выслушав столь наглые речи, ошарашено смотрит в немигающие глаза психолога, а физик вдруг начинает хохотать. «Ха-ха-ха», – вот так хохочет физик и даже сваливается с дерева, на котором сидят все три женщины в виде сизых горлиц. То есть женщины, конечно, сидят по своим рабочим местам, как им и положено, но их женские мысли на работе, как мы уже знаем, витают в облаках морозной свежести и столкнувшись, иногда присаживаются на ближайшее дерево посудачить. Как сизые горлицы, в которых любят превращаться премудрые жены из русских-народных сказок. Философ и психолог удивленно смотрят вниз, а физик барахтается в снегу и заливается смехом. «Девочки, – кричит она из сугроба, – Если Вы Восток и Запад, тогда я – Юг». «Чего это с ней?» – хмуро спрашивает философ психолога. «Что с тобой?» – приветливо спрашивает с дерева психолог.
Физик взлетает из сугроба в небо и, описав круг почета, садится на ветку рядом с товарками. «Я же физик, – говорит она. – И в отличие от Вас представляю, как должна выглядеть гармоничная физическая система. Любая горизонталь в трехмерном пространстве уравновешивается вертикалью. Чтобы Восток и Запад существовали гармонично, должны быть Юг и Север. Но Севера нет. Антарктида и Гренландия покрыта ледниками. Хотя в тех ледниках и находят кости южных животных, а палеоботаники утверждают, что несколько миллионов лет назад за полярным кругом цвели магнолии и плодоносили виноградники, это было давно. Бедный Санников надеялся найти в Ледовитом океане землю обетованную и, как известно, закончил плохо. Север мертв. У нашей цивилизации изначально не было головы. Не Чукотку же считать головой мира?» Физик опять начинает смеяться. «Физики – все психи» – ласково говорит психолог.
«И никакой я не псих, – физик перестает хохотать. – Я смеюсь, потому что психолог сказала, что Запад и Восток – это психология и философия. Тогда Север и Юг – это химия и физика. Мозг действительно – чистая химия, а сознание, похоже, – алхимия. Тем более, философ считает, что сознание зародилось благодаря шаманским практикам. Так может быть чукотские шаманы знают, как влиять на политические ситуации? Например, если их беспокоит Гондураса, они просто чешут ее и все». Физик опять начинает давиться смехом. «Что-то ты смешливый какой-то физик», – мрачно говорит философ. Глядя, как смеется физик, психолог вдруг начинает плакать. Она достает из сумочки носовой платок и вытирает слезы. Хотя наши женщины в виде сизых горлиц мысленно сидят на дереве, нельзя забывать, что одновременно каждая из них пребывает на работе, а на работе у каждой нормальной женщины есть сумочка, в которой лежит носовой платок.
«Мне так жалко чукчей, – говорит психолог, сморкаясь в платок. – Зачем их все обижают?» «Мало ли кого обижают, – сурово говорит философ. – Индейцев, например, очень даже обижали. Или негров. А негры, как теперь выяснилось, сами хороши». «Колонизация – это не обидно, – отвечает психолог. – И терроризм тоже. Все, что имеет корыстный мотив, психологически очень понятно. А чукчей считают глупой нацией. Почему? Это так оскорбительно»
«Да ну их, чукчей, – морщится физик. – И мухоморы – такая гадость. Тем более, что по чукотским понятиям это не грибы, а такие человечки. Сколько мухоморов съел чукча, столько у него мухоморчеловеков. Они приходят к нему, такие огромные со шляпками, и водят в другие миры. Лично я бы не хотела, чтобы меня брали за руку мухоморочеловеки. Брр!» «Ну и сиди как курица на нашесте, – фыркает философ. – А я бы не то, что за мухоморочеловеком в другие миры, я бы за медведя замуж вышла бы, по чукотсткому обычаю. Только бы стать шаманкой». «А замуж за медведя – это как? – охает психолог. – Понарошку или по-настоящему? В смысле, медведь живой или как мухоморочеловеки? Если живой, я бы ни за что не пошла. Я бы лучше пошла замуж за нескольких братьев. Нравится мне этот чукотский обычай с многомужеством. А? Как вы, девочки, насчет полиандрии?» «А мужья все чукчи? – спрашивает физик. – Тогда лучше сразу медведя». «Нет, девки, вы – не айями», – вздыхает философ. «Конечно не айями, – говорит физик. – А это кто?» «Это небесные супруги чукотских шаманов, – говорит философ. – Которые прилетают к ним в виде птиц и открывают тайны»

Когда Врангель, вслед за Санниковым отправился искать за Полярным кругом землю обетованную, он близко познакомился с нравами чукчей «На снежных степях своего мрачного льдистого отечества, – писал потом Врангель, – под легкими палатками из оленьих шкур, чукчи почитают себя счастливее всех своих соседей, ближних и дальних, и на других людей всегда смотрят с сожалением»

© Марина Комиссарова

Главная | Психоалхимия | Публикации | Контакт

© 2009—2023 Марина Комиссарова